И только у самой двери мужчины обменялись рукопожатиями. Торвальд, несмотря на то, какие вести принёс ему Рой, проговорил:

— Надеюсь, во дворце ничего не взорвется. Случайно, разумеется.

— Не понимаю, о чем ты. Но думаю, что Крис получше тебя следит за обстановкой.

Торвальд усмехнулся и, постучав Ройберга по плечу, удалился.

И только когда мы остались наедине с мужем, я заметила, какие залегли тени под его глазами, как небрежно расстегнут ворот его камзола и рубашки. Он был уставший, волосы были в легком беспорядке. Словно он торопился.

От него пахло кедром и дымным ароматом можжевельника и смолы. И никакой противной лилии, духами которой так любила пользоваться Элизабет. Зато пахло родным запахом корицы и вишни.

Я встала в паре шагов от него.

— Ты был у меня дома? — спросила я, хотя и так догадывалась.

— Да.

Мы молча смотрели друг на друга. Я не знала, что спросить. Кроме очевидного: «И что ты там делал?»

Но я ведь знала ответ. Снова казаться маленькой дурочкой в его глазах не хотелось, а показывать, как мне неприятно, тем более.

А Ройберг медленно скользил взглядом по моему до колен платью, обрисовывал темным взглядом мои щиколотки и острые колени, талию и поднимался все выше. Он сложил руки в карманы, будто боялся сорваться и схватить меня ими.

— Отец и мать не будут иметь к тебе претензий. Я все уладил.

Я растерянно моргнула, не понимая, о чем он.

— Я переговорил с ними и рассказал, как все было на самом деле. И если они позволят себе обвинить тебя хоть раз или попрекнуть, как те любили это делать, — многозначительно протянул Рой. А я покраснела от стыда.

Я знаю, что Рой многое понял из общения с моей семьей, и от него не укрылось то, что родители, отдавая меня замуж за него, пытались больше напустить пыль в глаза. Но как бы те не пытались показать, что я очень любимая дочь — пара платьев и недорогой гарнитур из поддельных драгоценностей не помогли.

Мы просто не обсуждали это с Роем. Но он знал о моем положении в семье и не заострял на этом внимания, потому что я болезненно воспринимала подобную тему.

А выходит, что Ройберг сразу предупредил нападки в мою сторону. А то, что они были бы, это точно. Отец мог бы явиться сюда. И точно защищал бы Элизабет.

— Я предупредил их. Предполагаю, что завтра Даниэль тоже красноречиво изложит мне план своих действий по отношению к тебе. Так что можешь не переживать. Здесь он учиться больше не будет.

Я была поражена. Мне казалось, я ослышалась.

«А сестра?» — только я не успела это озвучить. Но Рой сам, предвосхищая мой вопрос, ответил:

— Когда ты вернешься с практики, Элизабет тут тоже не будет. Более того, к ней будет применено взыскание.

Я молча кивнула. Это было что-то невероятное.

— Как твоя рука?

— Уже не болит. Мадам Клео принесла лекарства.

— Отлично. К сожалению шрамы пока останутся, но не переживай, это ненадолго, — обронил Рой.

— О чем ты? Ведь от версидской кислоты нет спасения. Моя рука изуродована до конца жизни, — хмуро проговорила я, и рука заныла. Я дернула ею.

Ройберг оторвался от дверного откоса и подошел к тумбочке, где стояли средства для перевязки. Он взял обезболивающее и подошел ко мне.

Протянул мне маленький бутылек, и я сделала глоток. Поморщилась от горечи.

— Все будет хорошо, Марисса.

— Не будет.

Он поцеловал меня в лоб, потом прижался своим лбом к моему и прикрыл глаза. Шумно вдохнул и отстранился.

— Тихой ночи, — пожелал и вышел, прикрывая за собой дверь.

И что это только что было?

Глава 28

Рано утром мы стояли у стен Академии вместе со старшекурсниками и преподавателями на практику.

Ройберг все это время стоял у окна своего кабинета и наблюдал за нашими сборами. Между нами было расстояние в три этажа. Я стояла внизу.

Наши глаза встретились. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. И только после того как Лина толкнула меня в бок контакт был разорван. Но я успела заметить закатанные рукава серой сорочки, в которой он был вчера. Выходит он не покидал стен Академии.

Показалось, что Ройбергу не все равно и он провожает меня. А судя по тому как он упирается и сжимает подоконник, возникает ощущение, что он удерживает себя на месте.

Я уже отчаялась понять мужа, его поведение, многочисленные секреты и недомолвки.

Впереди меня ждала практика и я сосредоточилась на ней.

Только спустя двое суток мы, в составе группы из двадцати человек, прибыли на место практики. Неподалеку от нашего лагеря была небольшая деревушка, которую нужно было охранять.

Шефство над нами, мной, Линой и Тареком, взял старшекурсник Гарет. Он же на время практики был нашим наставником.

Гарет был высоким и мускулистым, с опытом в борьбе с нечестью, которая стала частым явлением в этом районе.

— Приветствую вас, — начал Гарет, когда мы собрались вокруг него возле старинного почти развалившегося замка, который служил базой для практики. — Наша задача здесь будет простой и сложной одновременно: очищать территорию от нечисти, которая здесь активизировалась.

— Как часто здесь происходят атаки? — спросил Тарек, оглядывая мрачные окрестности развалин.

— Почти каждую ночь, — ответил Гарет. — И каждый раз они становятся сильнее. Но у нас есть стратегия и хорошее вооружение. Все, что вам нужно, это следовать инструкциям и не отставать.

Лина, которая всегда интересовалась боевой магией, с интересом спросила: — Какие способы борьбы с нечестью мы будем использовать?

— Главное оружие — огненная магия. Она наиболее эффективна против этих существ. Марисса, Лина, вы обе уже имеете опыт использования элементарных заклинаний, так что я рассчитываю на вашу активность. Тарек, ты будешь подстраховывать их, обеспечивая защиту и, если потребуется, вытаскивать девчонок из неприятностей. Чую я, что этого не избежать. Но приказы ректора не обсуждаются.

Я кивнула, чувствуя, как внутри меня растет решимость. Я была готова использовать свои навыки для защиты и борьбы.

Вечером, когда солнце начало склоняться к горизонту, Гарет собрал группу для первого патруля.

— Держитесь вместе, — наставлял он, пока мы проверяли свое снаряжение. — И помните, цель практики — не только уничтожение нечисти, но и командная работа.

— Мы готовы, — сказала я, чувствуя, как адреналин начинает бить по венам. Мы многозначительно переглянулись с друзьями.

Мы направились к лесу, где, по словам Гарета, обитала большая часть нечисти. Тьма уже окутала лес, и только наши факелы освещали тропу. Было принято пока что не тратить магию.

Внезапно, из-за деревьев выпрыгнуло нечто огромное, с зелеными глазами и клыками. Я инстинктивно выпустила поток пламени из своих рук, осветивший существо огнем. Существо завыло и отступило.

Сама от себя не ожидала подобного. Хорошо, что была на чеку и прикусила губу. А то бы завизжала так, что на мой голос сбежались бы остальные твари. Но пока что удавалось себя контролировать. Ведь тишина — это первое нерушимое правило на практике. Я посмотрела на Лину, та была испугана, но вместе с тем полна решимости сровнять со мной счет.

— Следующая тварь моя, — шепнула она. И я кивнула. Тарек закатил глаза и откашлялся.

— Хорошая работа, Марисса! — похвалил Гарет. — Держитесь так же и дальше.

— Будем стараться, — ответила Лина, уже готовя следующее заклинание.

Ночь прошла в напряженной борьбе. Мы сжигали нечисть одну за другой, и каждая победа приносила команде уверенность.

Когда первые лучи солнца проникли сквозь деревья, Гарет объявил, что патруль окончен.

— Вы отлично справились, — сказал он, когда мы возвращались к замку. — Показали себя как настоящая команда.

— Спасибо, Гарет. Это было непросто, но мы сделали это, — с облегчением проговорила я. Кажется, отправить нас на практику не было такой уж ужасной идеей.